T
Что сделалось с миниатюризмом 2010-х годов и чего же ожидать от миниатюризма 2020-х? Престижный журналист и создатель телеграм-канала wannabeprada Светлана Падерина ведает о трансформации возлюбленного стиля, который ушел от нас — но опять возвратился.
В июле Business of Fashion опубликовал текст о текущих дилеммах шведской марки Cos. Возлюбленный бренд модников-интеллектуалов, про который журналисты обычно писали или отлично, или ничего, вдруг нашел недочеты, из-за которых его бизнес начал тормозить. Посреди их — и длительное игнорирование веба как канала продаж, и нечуткость к тренду на расовое обилие (в течение почти всех лет в съемках Cos преобладали белокожие и худенькие модели, а рабочая команда состояла в большей степени из белоснежных шведов, невзирая на то что хед-офис находился в многонациональном Лондоне), и замалчивание внутренних конфликтов меж руководителями и подчиненными. Плюс монументальность минималистичной эстетики, которая долгие годы была первоосновой, смыслом и сердечком Cos, сейчас стала камнем, потянувшим марку на дно. «В секторе классной базисной одежки возникало больше соперников, и неповторимость концепции ослабела, — говорится в статье Business of Fashion. — Тем временем маятник моды качнулся в сторону максимализма Gucci, поддержанного расцветом инстаграма, где краткость COS не выстрелила».
↑Cos, осень-зима 2020
← ↑ Cos, осень-зима 2020
Практически через пару недель опосля данной публикации подоспели унылые анонсы о другом бренде, который ассоциируется с миниатюризмом, — The Row. По инфы WWD, марка сестер Олсен уменьшила половину штата и отказалась от производства мужской линейки. Также в статье упоминают, что The Row не решал шаги для развития онлайн-торговли и обходился без темнокожих служащих в собственной штаб-квартире. Естественно, на болевые точки обеих компаний очень нажал пандемический кризис, но с учетом перечисленных фактов — не он стал первопричиной разгоревшихся заморочек. Разве можно считать бренд современным, если его работники подвергаются дискриминации? Если он игнорирует удобство покупателей в различных уголках мира? Если дизайн вещей не соответствует моменту? А время канонического миниатюризма 2010-х — серьезного, бесстрастного, монохромного — и правда прошло.
←The Row, pre-fall 2020
10 годов назад почетаемый фэшн-критик Сара Мауэр рапортовала для The Telegraph о возвращении миниатюризма 1990-х годов: «Рецепт рационального гардероба данной зимы так прост, что его можно обрисовать одним предложением. Все, что мне необходимо, — это сшитое на заказ пальто, пара широких брюк, рубаха, юбка ниже колена и большенный клатч… Это та одежка, которая была у меня в 1990-х, когда я одевалась в стиле Helmut Lang, Maison Margiela, Jil Sander и Ann Demeulemeester. Тот стиль сводился к хорошей паре темных брюк, высококачественному пальто кромби и бессчетному огромному количеству белоснежных рубашек и футболок». Коллекция Рафа Симонса для Jil Sander, выпущенная приблизительно в это же время — к сезону весна-лето 2011, — до этого времени вспоминается с придыханием: чистейшая белоснежная футболка в паре с броской атласной юбкой как метод достигнуть наибольшего эффекта минимумом выразительных средств.
↑ Jil Sander, весна-лето 2011
←CELINE, ВЕСНА-ЛЕТО 2011
Миниатюризм 2010-х зародился не просто так. Глобальный денежный кризис принудил пересмотреть почти все ценности и эталоны. Глянцевые журнальчики пропагандировали избыточность гардероба, фэшн-блогеры жонглировали дорогостоящими нарядами, надевая их один раз для фотокадра, — все это сделалось расплавляться и поменять очертания, превращаясь из моды в пародию на моду. Описывая развитие минималистичного стиля — от рухнувшего рынка в 2008-м до уверенного становления тренда в 2011-м, — в собственной статье для газеты The Independent создатель книжки «Less is More: Minimalism in Fashion» Харриэт Уолкер резюмирует: миниатюризм стал кое-чем огромным чем тенденция — он стал духом времени. Эти слова, произнесенные практически десятилетие вспять, сейчас звучат нежданно живо, как будто цитата из пользующегося популярностью телеграм-канала. Вправду, теория миниатюризма как перезагрузки и обновления в период кризиса совершенно не нова. Историю термина обычно отсчитывают от начала 1960-х, когда течение миниатюризма в искусстве рифмовалось с модой тех пор — обыкновенные геометрические формы, «детские» силуэты и незапятнанные цвета храбро шагнули навстречу неповторимой трудности 1950-х. Но хоть какое пристижное явление питается из почти всех источников, от абстрактного вдохновения искусством до наиболее суровых прагматических обстоятельств.
Миниатюризм 2010-х зародился не просто так. Глобальный денежный кризис принудил пересмотреть почти все ценности.
Упрощение одежки в 1960-е разъяснялось технической революцией: вещи начали шить в промышленных масштабах и в унифицированных размерах: а чем проще силуэт — тем проще его и произвести и высадить на фигуру. Похожая ситуация появилась все в тех же 2010-х, в момент становления онлайн-шопинга, тогда еще не снаряженного ни сверхбыстрыми системами доставки, ни опцией примерок и обычных возвратов, ни подробными 3D-фотографиями вещей. Тут тоже на помощь пришел миниатюризм с гиперболизированными размерами (оверсайз) и всепригодным кроем без бессчетных швов и вытачек. Это восхитительная иллюстрация того, что в базе дизайна постоянно лежит идея — которая уже в процессе воплощения перерождается в форму, линию, силуэт.
↑ Prada, 1997 год
Миниатюризм в моде нередко рифмуют с феминизмом — от быстрого упрощения одежки в период Первой мировой, когда перед дамами встала необходимость вести самостоятельный стиль жизни, до наших дней, когда дамы сознательно отрешаются от приталенных платьев, пышноватых юбок, воланов и оборок не лишь поэтому, что лицезреют в их знаки ретро-феминности, но и поэтому, что таковая одежка неудобна при активном виде жизни и просит времени на размышления над целостностью вида. При всем этом умопомрачительно женственно миниатюризм смотрелся в 1990-е, будто бы воплощая саму сущность одежки, не спрятанную за витиеватым дизайном. Возведенный в абсолют в середине десятилетия, он оставил следы в коллекциях марок, которые на данный момент не ассоциируются с миниатюризмом. Versace в середине 1990-х выпускал трикотажные и атласные платьица, укороченные свитеры и мини-юбки без всякого декора! А Dolce & Gabbana делал маркетинговые кампании с Линдой Евангелистой и Каролин Мерфи, которые очень изумят тех, кто знаком с маркой только по купеческим нарядам с цветочно-фруктовыми принтами.
↑Jil Sander, 1996 год
↑→ Jil Sander, 1996 год
Сделав полный круг, миниатюризм окончил собственный цикл в конце 2010-х, утратив сущность, смысл и характеристики — поэтому ли, что дизайнерам уже нечего было сказать на его счет, маятник качнулся в оборотную сторону? На обратном полюсе трендов оказалась и неунывающая избыточность Gucci, и доверчивая сентиментальность Jacquemus, и романтизм, сформированный целым ворохом независящих инстаграм-марок. Миниатюризм же, достигший народной популярности и коммерческого фуррора, породил несчетное количество «брендов», выпускающих «лаконичную базисную одежку» и перекроивших его так, что он из глубоко осмысленного стиля перевоплотился в пустышку, в бутафорию.
Миниатюризм —
это не платьице из 2-ух кусков ткани (Строение тканей живых организмов изучает наука гистология). Его сущность — отрицание многого ради наилучшего. Если у платьица два шва, то это должны быть самые четкие в мире швы.
↑→ Prada, весна-лето 2021
Почти всем необходимо было время, чтоб научиться осознавать миниатюризм; но почти все его так и не сообразили верно: миниатюризм — это не платьице из 2-ух кусков ткани (Строение тканей живых организмов изучает наука гистология), а аскетичность дизайна — это не полное отсутствие работы над дизайном совершенно. Сущность миниатюризма — отрицание многого ради наилучшего; если у платьица два шва, то это должны быть самые четкие в мире швы с единственно верной обработкой, по другому в производстве еще 1-го «базисного платьица» просто нет никакого смысла. Марки, выпускающие по несколько коллекций в сезон, противоречат самой идее миниатюризма: времени на проверку и отработку новинок не хватает, при растущем количестве вещей безизбежно усугубляется их свойство, а избыточность рекламы и рекламное давление на покупателя никак не вяжутся с мыслью негромкой моды.
↑ Valentino, resort 2021
Тем временем очередной кризис опять переписывает правила игры. Когда отказ от излишнего происходит не поэтому, что того просит мода, а поэтому, что на избыточное просто не хватает средств, наращивается потребность в всепригодной, многофункциональной и сразу прекрасной одежке, которая не наскучивает, не отвлекает и не будет раздражать немодностью в случае денежных потрясений. Миучча Прада, будучи индикатором новорожденных трендов, определяет это так: «Так как времена стают все наиболее сложными, одежка становится обычный и ненавязчивой». Освеженный миниатюризм — иной; в нем читается и тоска по чувствам, позабытым в период карантина, и мощное воздействие неоромантической волны. Это и наиболее чувственные материалы, и силуэты, стремящиеся к линиям тела, и насыщенные цвета. Это и новенькая элегантно-спортивная коллекция Prada, и поэтическая краткость круизной линейки Valentino, и маржеловская чистота в дебютной коллекции обуви Raf Simons. Но основное — философия, о которой дизайнеры молвят все почаще: пусть будет меньше коллекций и меньше вещей в пользу способности созодать наилучший продукт, который не зависнет на полке магазина, а будет носим и любим. И в данной идеалистической картине мира найдется пространство для Cos — но это будет уже совершенно иная история.
false7671300truetruetrue{«width»:1000,»column_width»:65,»columns_n»:12,»gutter»:20,»line»:25}{«mode»:»page»,»transition_type»:»slide»,»transition_direction»:»horizontal»,»transition_look»:»belt»,»slides_form»:{}}{«css»:».editor {font-family: Helvetica; font-size: 16px; font-weight: normal; line-height: 24px;}»}
Источник: